Ушибла ногу с варикозом

29.09.2015

Чего только не услышишь на консультации хирурга, какие только истории не встречаются в травматологической (да и в любой другой медицинской) практике… Ниже приводится реальный случай – в том колоритном виде, как он был рассказан самим пациентом. С нашей точки зрения, самым поразительным в этой истории является то, что ее главный герой – взрослый, интеллигентный, здравомыслящий (несмотря на ученую степень) и вполне адекватный человек… во всем, кроме отношения к собственному здоровью. Слово пациенту:

«На даче в гараже под домом у нас вырыта яма. Узкая, тесная, но глубокая – метра два; на дне там насосная станция, фильтры всякие, трубы, краны… А вверху эту скважину делит пополам ребро жесткости, обычный стальной уголок для дополнительной поддержки будущего люка. Закрыть яму люком было у меня в приоритетных планах, однако руки всё не доходили, хотя я и опасался, что кто-нибудь может туда свалиться.

Как и предписано поговоркой (ну, про вырытую другому яму), свалился в нее я сам, причем на полном скаку. Пока летел, раза три-четыре приложился различными нюансами своего организма, но это не так интересно. Главное – первым меня встретил этот самый стальной уголок, да так удачно, что удар пришелся в ногу, точно в кость, поперек голени. И вот летят, значит, все мои 80 с чем-то кг, помноженные на 183 см росту и на силу тяжести – летят и думают: «При таком ударе уже имеем, как минимум, перелом». Прилетел я, значит, на дно, со временем задышал, кое-как стою (яма же узкая, прилечь не получается, чувствуешь себя ракетой в пусковой шахте). Смотрю: да нет, вроде всё в порядке, фильтры целы, краны не посбивал, трубы не полопались. Но, конечно, кровищей затопило уже примерно полшахты. А уголок, подлец, вообще практически не пострадал об мою голень! В общем, вылетел я оттуда, подтянувшись на руках, и начал ходить. Ласково так опираюсь на проблемную ногу – и поверить не могу: нет перелома! Наверное, нет… Правда, все остальное есть. Кожа лопнула, сквозь дырку чуть ли не кость мне улыбается. И знобит слегка. И болит до самой щиколотки (ступать все-таки трудно). И очень хочется сигарету с чашечкой кофе.

Жена, слышу, зовет: «Ну, где ты там застрял?!» Вскоре я к ней, так сказать, пришел…. Начали лечение по всем правилам. Промыли, подули, перевязали, пожалели по голове. Вроде бы надо срочно в травмпункт. Но впереди выходные, масса дачной работы, и тут я себе думаю: «Это ж сейчас начнется – будут щупать увечье как можно больней, потом отправят на рентген пешком на девятый этаж, потом возьмут степлер, скобками стянут прореху, намажут чем-то, назначат антибиотики и антимикотики, потом перевязки всякие… Пропал уикэнд!». И остались мы на даче под мою личную ответственность и категорический отказ.

А на ушибленной левой ноге у меня жуткий варикоз. Варикозное расширение вен, причем глубоких, а не каких-то там поверхностных. Спасибо наследственности, футбольной юности, а также мудрой зрелости, прожитой в позе «сидя за компьютером» с ведрами кофе и блоками сигарет. Нет, я все прекрасно понимаю. Еще лет двадцать назад мне очень подробно и квалифицированно всё объяснили – употребляя такие слова, как «будущий тромбофлебит», «прооперируемся завтра в VIP-палате», «хватит дурить», «мазать можешь хоть скипидаром» и т.п. Так уж сложилась судьба, что мой друг-одноклассник, когда вырос в большого дядьку, стал сосудистым хирургом, причем, насколько я знаю, очень серьезным. О варикозном расширении вен он знает все. Он в нем понимает. Но с самого начала у него был единственный недостаток: на эту тему он не разговаривает с курильщиками. Вообще. То есть сначала ты бросаешь курить, а потом он с тобой начинает разговаривать. «На вас, идиотах, – говорит он, – я и Филип Моррис зарабатываем неплохие деньги».

Конечно, о своем выдающемся однокласснике я вспомнил в первую очередь, как только выполз из ямы. Связь мы с ним никогда не теряли, созваниваемся регулярно по всяким поводам, да и вообще остаемся одноклассниками. Мне повезло. «На крайний случай, – думаю, – есть, к кому обратиться».

А надо сказать, я действительно был более-менее осведомлен о том, насколько опасны любые травмы голени при варикозном расширении вен. Когда у тебя в конечности такое вот трудное и застойное кровообращение, не приходится ожидать быстрого заживления: для этого ведь нужен постоянный и достаточный приток крови, а если с этим проблемы, то организму просто нечем накладывать шов (ну, рубец), герметизировать пробоину и бороться с наглыми бактериями. Но лично меня, конечно, всё это не касалось. Так я думал. Дескать, и не такое заживало до свадьбы.

Однако до свадьбы-то, может, и заживало, а на сей раз чудес не последовало. Мне это не понравилось: было задето самолюбие. Болела кость (до сих пор не знаю, растрескал я там что-то или нет), вокруг и ниже раны появились характерные для варикоза коричневатые пятна, – вернее, одно сплошное пятно вдоль кости, похожее на остров Куба; края раны как-то нехорошо вспухли багровым валиком, из кратера сочилось, и затягиваться всё это безобразие явно не спешило. Но и мы с женой в городских условиях располагали уже куда более мощным арсеналом, не говоря уже о могучей поддержке мирового разума, то есть Интернета. К сожалению, наши воззрения на терапевтическую стратегию иногда расходились, но мы нашли компромисс и лечили мою ногу по очереди. Применялось:

• перекись водорода (промывание раны с образованием газированной пены);
• раствор фурацилина (просто промывание);
• сухая марлевая салфетка, приклеиваемая по краям пластырем (в целях депиляции), а в центре присыхающая к упрямо мокнущей ране;
• воздушные ванны для ног, т.е. отказ от салфеток и повязок («чтоб на воздухе быстрее заживало»);
• стрептоцид белый, толченый в порошок (присыпки);
• солкосерил-гель и солкосерил-мазь на рану и вокруг («заживляет всё на свете»);
• гепариновая мазь вокруг проблемы (для стимуляции кровообращения);
• троксевазин-гель (предмет культа для любого варикозника) на всю ногу, а заодно и на другую, хотя там варикозного расширения практически нет;
• линимент Вишневского (для отпугивания комаров запахом).

Вроде ничего не забыл?

Не подумайте, что все эти средства были неэффективны. Напротив, я вспоминаю их с душевной теплотой и благодарностью: каждое из перечисленных лекарств облегчило мои страдания и значительно улучшило клиническую картину. По крайней мере, кость болеть постепенно перестала.

Только вот рана не заживала по-прежнему. Вернее, стягивалась она медленно, как на черепахе, и нравилась мне все меньше. Кожа вокруг нее приобрела красновато-коричневый цвет со специфическим блеском (а известно, что «лаковой» или «глянцевой» кожа становится при истончении и высыхании, что является совсем уж зловещим предвестником). Тогда я посмотрел на календарь и с удивлением обнаружил, что с момента полета в яму прошло уже больше месяца, а исцеления пока не видать, да и зрелище становится все более необычным. Тут уж в голову полезли варианты ближайшего развития событий:

• трофическая язва;
• гангрена;
• ампутация ноги по самую шею;
• диабетическая стопа.

Впрочем, последний прогноз, подумав немного, я отменил: сахарным диабетом не страдаю.

К этому моменту уже и дети встревожились, перестали заключать пари на мой счет и даже записали меня на прием к районному хирургу по месту прописки. Но туда я не пошел. Я позвонил, наконец, своему однокласснику, искренне желая ему оказаться в городе или хотя бы в стране – дело-то было летом. Мне опять повезло, он оказался здесь, хотя и в отпуске. По телефону он мне объявил, что никаким «лаковым кожам» его отродясь не учили, умных слов он не понимает и по фотографии не лечит, однако посмотреть на меня, так и быть, готов. «Давай-ка лучше ко мне в институт съездим, – сказал он, – там все-таки манипуляционная, асептика, стерильность и все-такое. Завтра в двенадцать у меня в отделении».

Первое, что мы там увидели, был густой цементный туман, раздробленные кирпичи и бригада неторопливых антисанитарных людей с перфораторами. В отделении сосудистой хирургии шел плановый летний ремонт. Товарищ мой хмыкнул (забыл он об этом, что ли?), но тут же сделал лицо и хозяйским шагом заведующего повел меня в свой кабинет. «Показывай, что там у тебя такое», – этой команды я, признаться, ждал с нетерпением… и внутренней дрожью.

А одноклассник мой, осторожно и коротко ощупав всю эту историю, сказал то, чего я меньше всего ожидал от него услышать. «Та ничего особо военного я тут не нахожу, – сказал он. – Нога как нога. Я ее и раньше видел. Напомни, чем ты… э-э… лечился?».

Чувствуя легенькое разочарование, я стал загибать пальцы (см. выше). Где-то в середине списка одноклассник зевнул и сказал, что все это он отменяет – как оптом, так и в розницу. И начал что-то писать на клочке бумаги. «Вот, – сказал он, – тебе четыре раствора на выбор. Покупаешь один из них, какой тебе больше нравится и какой сумеешь выговорить. Марлевая повязка, поверх нее обычный трубчатый бинт, чтоб не сползало. Повязку пропитывать раствором, чтобы все время была мокрой. И спать тоже в повязке. Поначалу будешь менять часто, но потом разленишься и будешь поливать ее не снимая. Что? Да, с божьей помощью заживет».

Я прочитал названия. Два из них ни о чем мне не говорили, третий раствор, оказывается, надо было еще и готовить самому, зато четвертое вещество было мне знакомо и к тому же стоило, я знал, недорого.

«Ну, и бинтовать на день ногу эластичным бинтом, – добавил он, – но это ты и так, конечно, делаешь постоянно». Я покраснел. Он сделал вид, что не заметил, и скучным голосом напомнил: для облегчения оттока крови следует бинтоваться утром, не вставая с постели, приподняв ногу и двигаясь от пальцев к колену, причем у пальцев бинт накладывать надо более туго, а от лодыжки кверху чтоб постепенно ослаблялось. «Могу даже уточнить, если хочешь, – сказал он. – У пальцев должно быть 32 мм ртутного столба, а у колена 23, запомнить легко». Я спросил, чем и как мне это измерять. «Понятия не имею, – пожал он плечами, – мне самому всегда было интересно, каким образом пациенты должны это определять. Ну, в общем, ты как-нибудь так… интуитивно. Главное, чтобы внизу было туже, чем вверху».

«И долго мне ходить забинтованным?» – спросил я из вежливости. Ответ я знал. «А всю жизнь, – ответил добрый доктор. – Пока не явишься сюда и не поскребешься ко мне в операционную».

Когда мы вышли вон из ремонтируемого отделения ЦКБ, я пригласил одноклассника на дачу: шашлыки, мол, то-се… Он по-летнему лениво согласился, а потом со змеиной такой вкрадчивостью и говорит: «А может, сперва прооперируемся, а потом шашлыки? » Но я дипломатично уклонился: «Пусть сначала заживет»…

Потом я пошел в аптеку и, сверившись еще раз с запиской, купил ****. Помня свои недавние тревоги, нарастающие по мере незаживания, теперь уже добросовестно делал все, как было велено. Ситуация с раной изменилась буквально на другой день. Поначалу я часто менял повязки, потому разленился (как доктор прописал) и в течение дня стал просто поливать **** поверх трубчатого бинта на повязку, чтоб не пересыхало. Рана полностью затянулась за пару-тройку недель без всяких, тьфу-тьфу-тьфу, осложнений. Зрелище, правда, оставалось не для слабонервных, но под брюками этого все равно было не видать.

И люк на яму я тоже сделал. С таким расчетом, чтобы он выдерживал человек пятнадцать».

Комментарий специалиста .

Остается только развести руками: какие причины, какая необходимость заставляет людей так рисковать? Этот риторический вопрос в равной степени касается и курения при варикозном расширении вен, и самолечения в надежде неизвестно на что… Да, открытая травма голени при выраженных проблемах с венозным оттоком – проблема достаточно типичная и, вместе с тем, весьма серьезная. Да, эта история закончилась более-менее благополучно, но другие аналогичные истории заканчиваются совсем иначе. Кроме того, далеко не каждому больному так везет с одноклассниками. Название рекомендованного им препарата мы, разумеется, заменили звездочками: каждая ситуация очень индивидуальна, требует учета ряда факторов и может быть решена только вашим врачом при личном осмотре.

А выводы… выводы вы, безусловно, сделаете для себя сами.

Подготовлено: www.ckb-rzd.ru

Травма коленного сустава
За три дня:
— выраженное уменьшение отека в области левого коленного сустава.
— полностью купирован болевой синдром.
— восстановлена амплитуда движения сустава.
— увеличилась стабильность коленного сустава.