Ожоги детей в 17 больнице
«ПЕРЕД СМЕРТЬЮ ДОЧЬ МУЧИЛАСЬ»
Первая трагедия случилась 17 января. Медики не смогли поставить правильный диагноз 12-летней Сабине Кандаровой из Уфы.
— Сбиночке стало плохо 12 января. У дочки заболело колено, бешено колотилось сердце. Вызвали скорую. Нас увезли в 17-ю больницу, всю ночь делали анализы. К утру поставили диагноз – реактивный артрит, вспоминает мама погибшей девочки, Лилиана. – Потом нас отправили домой: мол, случай простой — хватит таблеток и наблюдения у педиатра.
Но 16 января состояние девочки ухудшилось. Опять вызвали скорую.
— Машина ехала полтора часа, — продолжает Лилиана. — Врачи отказались нас везти в больницу. Говорили, что нет направления, ругались. В итоге сжалились и мы поехали. На ночь меня отпустили домой, а утром сказали, что Сабину перевели в реанимацию, она умерла прямо в палате. Ей никто не помогал – все губы в кровь искусаны были, представляете, как она мучилась перед смертью?
На самом деле у девочки был миокардит – воспаление мышечной оболочки сердца, но врачи этого почему-то понять не смогли. В Следкоме возбудили уголовное дело – медикам придется ответить за смерть ребенка.
ЧТО-ТО ПОШЛО НЕ ТАК
Второй раз в новостные сводки больница попала 19 января. Тогда в семье Мухаметдиновых потеряли 9-летнего сына.
— Мы наблюдались в больнице с самого рождения. У Динислама была врожденная патология мозга – гидроцефалия, — рассказывает отец погибшего мальчика, Вадим. – Ему назначали плановую операцию на мозг в отделении нейрохирургии. Доктор, который нас наблюдал, в тот день почему-то уехал, оперировали другие, незнакомые хирурги.
Динислам истек кровью во время операции.
Во время операции что-то пошло не так, началось кровотечение.
— Врачи не смогли остановить кровь. Сказали, что не было ватных тампонов, искали их по соседним отделениям, — рассказывает Вадим.
Идет доследственная проверка, следователи проводят экспертизы, чтобы выяснить, есть ли в случившемся вина врачей.
Третий ребенок скончался 25 января – трехлетний Артур Семенов из Кармаскалов умер из-за осложнений вирусно-бактериальной инфекции, которая случилась из-за травмы сустава. В больницу малыша привезли с вывихом ноги, врачи проглядели, что мальчику стало хуже. Этой историей тоже занимается следственный комитет – по итогам проверки станет ясно, будут ли возбуждать уголовное дело.
Артура лечили от банального вывиха, но врачи проглядели, что в это время его убивала инфекция.
«МИНЗДРАВ – НЕ МОНСТР»
И все-таки – что это: случайность или закономерность? Мы встретились с заместителем главврача 17-ой больницы Ритой Валеевой.
— Три смертельных случая с детьми за месяц. Не многовато?
— Если взять статистику, то во всех больницах страны и республики происходят смертельные случаи, как взрослых, так и детей. Медиков больше беспокоит смертность на дому. Когда люди умирают в стационаре — это логично.
Если взять статистику летальных исходов за последние несколько лет, то, в принципе, результаты одинаковые.
Почему эти три случая всплыли? Тут каждый родитель решает сам, говорить об этом или нет. Сведения обо всех смертельных случаях мы передаем следователям. Но давать комментарии по конкретным случаям мы не имеем права — врачебная тайна.
У нас пациенты умирают не больше, чем обычно. Взрослые клиники вообще по 500 человек в год теряют. У нас в больнице фиксируется по 4-5 смертей в месяц, потому что в 17-ю больницу попадают дети с врожденными пороками, у нас есть 10 коек паллиативной помощи (облегчение страданий умирающих – Ред.).
В общем, в среднестатистические данные мы укладываемся. Зашкаливающих моментов нет.
— На официальном сайте больницы сейчас размещено 17 вакансий. У вас проблемы с кадрами?
— Да, мы не скрываем. Это не только наша проблема, но и в целом системы здравоохранения. Чем больше частных клиник, тем меньше у нас сотрудников. Почему специалисты туда уходят? Не из-за зарплаты — она примерно одинаковая. Там легче работать, потому что экстренные больные туда не поступают. А в государственных медучреждениях на одного пациента выделяют 20 минут, за это время мы должны ребенка раздеть, осмотреть, послушать маму, заполнить массу документаций, выдать рекомендации и все это забить в компьютер. Отсюда и стрессовые ситуации, когда родители нервничают и переключаются с претензиями на врачей.
— Чего все-таки не хватает больнице, чтобы смертельных случаев становилось меньше? Оборудование, финансирование?
— Мы понимаем, что Минздрав — не монстр: он делит на всех тот кошелек, которым располагает. По большому счету все есть, но оборудование изнашивается в течение 5-6 лет.
Да, у нас все не так, как в частной клинике. Но тут приходится выбирать: либо лечение, либо комфорт. Мы выбираем первое.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
Молодые врачи устраиваются только для стажа
Бывший сотрудник 17-ой больницы анонимно рассказал о проблемах лечебного учреждения:
— Если честно, мне нравилось работать там: хороший коллектив. Но все поменялось с приходом нового главврача, а вслед за ним поменялась вся администрация. Зарплаты упали. Новичкам платили не больше 14 тысяч в месяц. Года через два повышали до 18, иногда до 25 тысяч. Лично я уволился из-за переработок (приходилось задерживаться на два-три часа за смену). Еще добираться туда долго из центра. Теперь тружусь в частной клинике.
И вообще – молодые врачи устраиваются туда только для стажа, а потом быстро уходят. Работают одни старики, и их все меньше.
Условия для работы, конечно, не идеальные. Но, если честно, во всех городских больницах так. Тем более 17-я детская больница – по сути бывшая взрослая, там ничего не продумано под детей, приспосабливали, как могли. Да и здание построено еще в 1972 году – состояние у него не очень. Постоянно что-то где-то отваливается.
По оборудованию вообще отдельный вопрос. К примеру, индивидуальных боксов для новорожденных (чтобы дети лежали в палате с матерью, — Ред.) там нет, реабилитационный блок далеко не на каждом этаже. Если вдруг с ребенком плохо, его нужно куда-то везти, терять драгоценные минуты.
Источник
Лето – опасная пора для детей: именно в период летних каникул дети часто получают серьезные травмы, в том числе ожоговые. Вопреки распространенному мнению, ожог может быть достаточно тяжелой травмой, которую не стоит лечить в домашних условиях, об этом рассказывает доктор медицинских наук, профессор, врач-детский хирург, заведующая ожоговым отделением №2 и Ожоговым центром ДГКБ №9 им. Г.Н. Сперанского Людмила Иасоновна Будкевич.
Какие бывают ожоги?
По данным ВОЗ, среди всех видов травм ожоги занимают третье место, причем на долю детей приходится три четверти всех случаев ожоговой травмы. 85% детей, получающих ожоги, младше 5 лет. По статистике, в Москве каждый третий из больных, получающих ожоги – это ребенок. В основном дети получают термические ожоги, чаще всего – горячей жидкостью (необязательно, чтобы на кожу ребенка попал кипяток: ожог происходит и при более низких температурах). Что касается химических ожогов (кислотами или щелочами), то они происходят несколько реже и чаще всего связаны с неосторожным обращением с бытовой химией (средства от накипи, для чистки кафеля и т.п.). примерно 4% ожогов, которые получают дети – электротравмы. Удар током дети получают дома, или заходя в открытые трансформационные будки, или бегают по крышам вагонов электричек (так называемые зацеперы).
Почему любой ожог лучше лечить под присмотром врача?
Ожог – весьма специфическая травма, которая не сводится к нарушению кожного покрова. При неумелом лечении она может иметь серьезные последствия.
Контрактуры и рубцы. Даже если ожоги лечат специалисты, на месте глубоких поражений кожи могут оставаться деформации, контрактуры (ограничения подвижности конечностей, суставов), формируются рубцы, которые нарушают контуры тела. При неумелом лечении ожогов эти последствия будут более обширны и в дальнейшем будут снижать качество жизни ребенка.
В детском ожоговом центре при ДГКБ №9 используются современные технологии, профилактирующие образование грубых рубцов на месте ожога.
Риск инфекции. Ожоговая рана является благоприятной средой для развития различных инфекций; при этом каждая инфекция усложняет и продлевает срок заживления, а в некоторых случаях создает угрозу для жизни.
Глубокие последствия ожогов. Наша кожа выполняет массу функций, в первую очередь – защитную. Она предохраняет организм ребенка от воздействия внешней среды, от инфекций, поддерживает температурный режим тела, водный баланс, влияет на обменные процессы в организме. При ожоговой травме неизбежно повреждение кожи, из-за чего нарушается работа многих органов и систем организма. Только квалифицированный врач может просчитать все возможные последствия ожоговой травмы.
Реабилитация. После ожога ребенку необходимо вернуться к нормальной жизни: вновь начать активно двигаться, общаться, если были обожжены руки – снова начать ими пользоваться, если пострадало лицо – преодолеть психологический барьер, чтобы изменения на коже его меньше стесняли.
Где в Москве лечат детей с ожогами?
Единственный в Москве детский ожоговый центр действует на базе детской городской клинической больнице №9 им. Сперанского. Он имеет длинную историю: больница специализируется на лечении ожогов с 1968 года. В 1990 году на базе больницы был открыт Всесоюзный детский Ожоговый центр. Это уникальное место, где применяются новейшие технологии заживления тканей, проводятся сложные хирургические операции по восстановлению кожного покрова, а также пластические операции, позволяющие уменьшить рубцы и контрактуры.
Ожоговый центр работает круглосуточно: вы можете приехать туда самостоятельно или вызвать скорую помощь. Врач в приемном покое оценит состояние пациента, определит глубину ожога и примет решение о том, показано ли ребенку лечь в стационар для лечения, или ему можно лечиться на дому.
Адрес Центра: Москва, Шмитовский проезд, д.29
В каких ситуациях нужно срочно везти ребенка в больницу?
· Ожог локализован в шокогенных зонах (лицо, шея, пах, промежность, кисти, стопы);
· Ребенок получил электротравму (удар током в бытовых условиях).
· Площадь повреждения тканей составляет более 10% поверхности тела. Вспомним «правило ладони»: площадь ладони человека составляет 1% поверхности его тела. Если ожог по площади сопоставим с площадью десяти ладоней ребенка (то есть, составляет 10% поверхности), необходимо срочно обратиться к врачу. Если речь идет о детях до 1 года, то опасным считается ожог с площадью повреждения 3% и более.
· Ожог не очень велик по площади, но выглядит достаточно глубоким. Лечить глубокие ожоги в домашних условиях опасно еще и потому, что неумелое обращение с раной может привести к неправильному заживлению; на месте ожога могут появиться рубцы, которые будут причинять больному дискомфорт.
· Ребенку менее 1 года (у таких малышей выше риск болевого шока, поэтому нужно показаться специалисту, даже если ожог кажется неопасным).
· У ребенка есть признаки термоингаляционного поражения, то есть он обжег внутренние слизистые во время дыхания. Косвенные признаки такого поражения – ожог на лице, вокруг губ, следы воспламенения бровей, ресниц, обожженная слизистая носа. С такими повреждениями нужно в срочном порядке обратиться к врачу, даже если ребенок прекрасно себя чувствует: через сутки после получения ожога слизистой есть риск развития отека и, как следствие, асфиксии.
Почему лучше всего вызвать скорую помощь?
1. Только квалифицированный врач может оценить глубину ожоговой раны. Те признаки, которые обывателю покажутся несерьезными, для врача будут сигналом для решительных действий.
2. Грамотное обезболивание. Для ребенка с ожогом главная опасность – болевой шок. Независимо от того, как и чем он обжегся – открытым пламенем, горячей жидкостью, кислотой или щелочью – ребенок испытывает сильную боль. Необходимо как можно скорее провести обезболивание, причем средства из дежурной аптечки могут оказаться малоэффективны и даже опасны. Современные нормы позволяют применять как наркотические, так и ненаркотические обезболивающие препараты при лечении детей с ожогами.
3. Эвакуация. Пациента нужно как можно быстрее привезти в больницу, при этом организовать перевозку так, чтобы максимально обезопасить рану от инфекции (ведь при ожоге ребенок теряет кожу, свою естественную защиту) и не причинить ребенку лишнюю боль. С этим тоже лучше всего справятся специалисты.
Как лечить последствия ожога?
Восстановление кожного покрова – основная задача при лечении ожогов, однако уже на самом первом этапе возможно проводить мероприятия, профилактирующие образование грубых рубцов и контрактур. Когда жизни и здоровью ребенка уже ничего не угрожает, приходит пора задуматься о ликвидации последствий ожога – в том числе хирургическом лечении возникших рубцов.
Если пациент лечился вне ожогового центра и ему также требуется помощь врачей-хирургов, реабилитологов, ему стоит обратиться за консультацией в детский ожоговый центр — https://navigator.mosgorzdrav.ru/columns/terapiya/ozhogi_u_detey_pravila_povedeniya_dlya_otvetstvennykh_roditeley.
Источник
Правоохранительные органы Петербурга расследуют обстоятельства трагедии, в результате которой годовалый Лёня Румянцев уже четыре месяца находится в состоянии комы в отделении реанимации 1-й детской городской больницы. Туда он попал после ожога молоком, в результате которого пострадало 10 процентов тела.
По решению врачей малыша положили в отделение интенсивной терапии только на ночь. Но именно за это время произошла череда событий, которая и привела к остановке сердца. По инициативе родителей было проведено судебно-медицинское исследование.
В результате возбуждено уголовное дело по статье «Причинение тяжкого вреда здоровью вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей». Не исключено, что в ближайшее время оно будут доквалифицировано более тяжкой статьей.
Репортаж корреспондента НТВ Катерины Правдиной.
Тот день 16 апреля, а точнее, несколько секунд, изменивших жизнь ее семьи, Елена прокручивает в голове постоянно. Готовила обед детям, они были в комнате. Разогрела молоко в микроволновке. Отвернулась к кухонному столу, чтобы взять вареный картофель.
Елена Румянцева, мама Лёни: «Лёня пробежал по центру кухни. В тот момент, когда я повернулась обратно (это буквально пару секунд), Лёня схватил кружку и опрокинул ее на себя. Мне не хватило доли секунды, чтобы сделать шаг и забрать кружку».
Врачи «скорой помощи» сделали годовалому Лёне укол, поставили катетер и отвезли в 1-ю детскую больницу, где мальчика поместили в реанимацию. На следующий день обещали перевести в ожоговое отделение. Но так и не перевели. Сначала родителям сказали, что произошли осложнения и мальчик находится на искусственной вентиляции легких. Уже потом они узнали, что у Лени остановилось сердце.
Елена Румянцева, мама Лёни: «Врачи считают, что в себя он не придет, диагностируют гибель коры головного мозга. Врачи констатируют печальный факт, что ребенок не очнется и, вероятнее всего, скоро умрет».
Справившись с первым шоком, родители начали разбираться, как могло произойти, что здоровый ребенок, получивший не очень серьезные ожоги, оказался после ночи, проведенной в больнице, на грани гибели. Получив выписку из истории болезни и ответ комитета по здравоохранению, Елена Румянцева выяснила: что-то пошло не так при установке катетера. При том повторной в 7 часов вечера.
Врач-реаниматолог не увидел на контрольном снимке нарушений, рентгенолога в тот момент в отделении уже не было. А в 6:30 утра произошла клиническая смерть. При этом врачи пишут, что в течение ночи состояние ребенка оставалось стабильным.
Елена Румянцева, мама Лёни: «На протяжении всего этого времени, по словам врачей, изменений в состоянии ребенка не зафиксировано. Но не могло быть такого, чтобы никаких изменений в состоянии ребенка не наблюдалось. Аппараты должны фиксировать изменения пульса, давления сатурации это насыщение крови кислородом. Есть основания не верить документам, которые находятся в истории болезни».
В больнице произошедшее не комментируют. В комитете по здравоохранению нам сообщили, что случаем занимаются следователи. Они сейчас ищут виновных в произошедшем в рамках возбужденного уголовного дела по статье «Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности».
Сергей Капитонов, старший помощник руководителя ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу: «Назначены необходимые экспертизы и по их результатам будет принято решение. Кроме того, проводятся допросы лиц из числа медицинского персонала как „скорой помощи“, так и работающих в 1-й детской городской больнице».
Родителям стало известно, что в 6 утра врачи должны делать пациентам назначения. Т.е. за 30 минут до остановки сердца мальчика. И Елена задается вопросом: а подходили ли к ее сыну в положенное время. Еще медики сегодня отчасти объясняют случившееся ожоговым шоком. Но этот диагноз сняли еще при поступлении в больницу.
Прошло 3,5 месяца, как Лёни нет дома. Первое время его сестра Соня страшно переживала, куда исчез брат. Капризничала. Сейчас стала спокойней. Искренне радуется, когда видит его фотографии, а на улице бегает за светловолосыми мальчишками в надежде, что это Лёня. В этой семье все верят в чудо.
В рамках проверки, инициированной семьей Румянцевых, эксперты провели судебно-медицинское исследование и установили дефект катетеризации, усомнившись вообще в ее необходимости, неверную интерпретацию снимков, а также отсутствие наблюдения за ребенком. Теперь свои выводы должна сделать экспертиза уже в рамках уголовного дела. Не исключено, что оно будет доквалифицировано еще по одной статье более тяжелой и предусматривающей более суровое наказание.
Источник
Тысячи людей по всему миру беспокоятся о судьбе годовалого мальчика Матвея. Ребёнок получил сильнейшие ожоги в тульском роддоме. Кто будет воспитывать ребёнка, за здоровьем которого следит вся страна, решит суд. Сегодня двум претенденткам на роль матери увидеться не удалось. Первое слушание назначено на 14 января.
К зданию суда она подходит с нескрываемым волнением. Наталья Тупякова уже полгода борется за право стать мамой для Матвея. Все эти месяцы она навещала его в больнице, привозила лекарства и подгузники. И вот сегодня первая беседа с судьёй, которому предстоит решить судьбу ребёнка.
«Мечтаю, чтобы он, наконец, в моих руках оказался. Чтобы я могла дать ему чувство защищенности, дать ему чувство, что у него уже есть, наконец, близкий человек — один-единственный, а не постоянно сменяющиеся няни», — говорит Наталья.
Вторую потенциальную маму журналисты так и не увидели. Она заехала на территорию суда через ворота прямо к служебному входу. Об этой женщине до сих пор нет почти никакой информации. Неизвестно даже её настоящее имя. Общаться с прессой она наотрез отказывается. По некоторым данным, она хорошо обеспечена, у неё трое своих детей, младший из которых — ровесник Матвея.
За несколько дней до суда из борьбы добровольно вышла третья претендентка, Наталья Сарганова, знаменитая мать-героиня из Тулы. Она уже воспитывает 35 приёмных детей. И Матвею могла предложить только опеку.
Беседа с судьёй проходит в закрытом режиме. В здание не пускают никого, кроме потенциальных родителей. О чём именно их будут спрашивать, и, главное, когда у Матвея, наконец, появится семья? Ответы на эти вопросы ждут тысячи людей по всему миру.
Кампания в поддержку Матвея развернулась в интернете несколько месяцев назад. До этого врачи пытались замять страшную историю, которая произошла в ноябре прошлого года. Медсестра, оставив младенца под ультрафиолетовой лампой, вышла из палаты. Как вспыхнула пеленка, никто не видел. 12 минут малыш горел заживо. Ожоги составили 75% тела и серьёзно повредили внутренние органы. Спасти Матвея удалось чудом. И пока врачи боролись за его жизнь, бороться перестала родная мама. Она не смогла найти в себе сил остаться с сыном.
«Наталья пробовала наладить контакт с кровной мамой Матвея Екатериной Захаренко для того, чтобы, может быть, как-то сохранить их кровную близость. Но этого не произошло, к сожалению. Кто знает, может, это когда-нибудь произойдет?» — надеется актриса, руководитель благотворительного фонда «Обереги Будущее!» Ольга Будина.
Наталья Тупякова из здания суда вышла через два с половиной часа. По ее словам, все это время она отвечала на вопросы судьи. И с конкуренткой она так и не встретилась — собеседования проходили отдельно.
«По тому кандидату не было вообще никакой речи, информации, речь вообще о нем не шла. Речь была только обо мне. Вопросы по личной жизни, от самого рождения и по сегодняшний день, очень-очень подробно, как я узнала о Матвее, как я с ним познакомилась», — рассказала она.
Наталья уверена, что её медицинское образование поможет поставить Матвея на ноги, ведь ему предстоит еще десяток операций. Впрочем, против ее шансов на усыновление может сыграть то, что она мать-одиночка и уже воспитывает двух приёмных детей со сложными диагнозами, в то время как у другого потенциального усыновителя , по словам правозащитников, есть возможность обеспечить малышу дорогостоящее лечение. Впрочем, после беседы с судьёй женщина уехала так же тайно, как и появилась. Следующее заседание по делу об усыновлении Матвея назначено на 14 января. Оно также будет закрытым. И тогда обе женщины впервые встретятся лицом к лицу.
Источник