Пожарные чаэс в больнице с ожогами
Большинство пожарных, которые первыми прибыли на место аварии, не удалось спасти. Они получили смертельные дозы радиации и скончались от лучевой болезни. В распоряжении EtCetera оказались письма жены старшего пожарного Владимира Тишуры Зинаиды, которая рассказывала родственникам о днях после аварии, когда Владимира пытались спасти в московской больнице.
ФАКТ. В ночь на 26 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС произошел взрыв. Тушить образовавшийся пожар взялись сотрудники собственной пожарной части ЧАЭС. К ним на помощь отправили пожарных 6-й самостоятельной военизированной пожарной части по охране Припяти (СВПЧ №6). Также были вызваны подкрепления из Киева и ближайших областей. Пожарные не были готовы к работе в условиях повышенного уровня радиации. Из средств защиты у них были брезентовые робы, рукавицы и каски. Однако из-за высокой температуры они снимали их.
СТАРШИЙ ПОЖАРНЫЙ. Владимир Тишура на момент аварии работал старшим пожарным СВПЧ №6. Ему было 26 лет. Тишура родился и учился в России, но, так как его отец был родом из Чернобыльского района, после службы в армии мужчина приехал в Украину. В ночь взрыва он принимал участие в тушении поврежденной активной стороны реактора. Через две недели, 10 мая 1986 года, он скончался от острой лучевой болезни в 6-й клинической больнице Москвы. Как и другие пожарные из его караула, был похоронен на Митинском кладбище. Посмертно получил звание Герой Украины, знак отличия Президента Украины – крест «За мужество», а также орден Красного Знамени. EtСetera из писем жены Владимира узнал, что происходило с пожарным после аварии.
ЗАБРАЛИ В МОСКВУ. Как писала Зинаида родственникам, утром после взрыва ей сообщили, что муж в тяжелом состоянии находится в больнице, но в больницу ее пустили только вечером. Весь день, по ее словам, в больницу доставляли раненых. 27 апреля население города начали эвакуировать, а пострадавших пожарных на самолете доставили в Москву.
Зинаида ТИШУРА, жена ликвидатора ЧАЕС:
В институте им. Курчатова, где он лежит, все тяжелые, облученные. У нашего тяжелые ожоги: лицо, руки и все туловище. Врач сказал, что ожоги не из легких. Пока жив, а там ничего неизвестно. Весь облученный. Когда произошел взрыв, он уже был на самом верху этой трубы, потерял сознание и лежал до трех ночи, глотал радиацию, пока прибыли пожарные со всей Киевской области.
По словам Зинаиды, ее не пускали к мужу из-за радиации, только давали говорить по телефону. Однако 7 мая, за несколько дней до смерти Владимира, ее срочно вызвали в больницу, сообщив, что муж находится в крайне тяжелом состоянии.
Зинаида ТИШУРА, жена ликвидатора ЧАЕС:
Я как зашла в палату, чуть не умерла на месте. Это был уже не Володя, а скелет, от которого отходило мясо. Я подошла к нему, взяла его руки, все тело задрожало от радости. Хотя уже не было сил, но я это чувствовала. Сердце мое разрывалось, я хотела кричать, но меня предупредили, что кричать нельзя, чтобы не огорчать его. Я себя сдерживала. Волосы у Володи вылезли, усы и борода тоже. Радиацией были поражены ноги, весь низ, лицо было коричневое. Умирал голодной смертью. У него был прямой ожог рта, горла, пищевода. Он и сказать ничего не мог из-за ран во рту. Когда собиралась слюна во рту — начинал задыхаться. Воду тоже не мог пить. Умирал на моих глазах.
Зинаида рассказывает, что ей не разрешили похоронить мужа на родине. Шестерых пожарных, погибших от лучевой болезни, похоронили в Москве на Митинском кладбище со всеми почестями. По ее словам, погибли все пожарные, которые первыми оказались на крыше, где произошел взрыв. Весь караул Владимира Тишуры вместе с начальником погибли. В письме Зинаида вспоминает, что после похорон родственники погибших пожарных ездили на прием к министру обороны СССР, который пообещал им посмертные пенсии.
Зинаида ТИШУРА, жена ликвидатора ЧАЕС:
Не знаю, в данный момент мне ничего не надо. Я потерялась, у меня забрали самое дорогое … Для меня теперь замены не будет никогда. Таких, как он, мало людей, мы с ним много пережили. А когда нам нужно было жить, Бог отобрал у меня самое дорогое. Видно, судьба моя такая.
Двоюродный брат Владимира Тишуры Александр Григорьевич, который предоставил EtCetera письма Зинаиды, рассказал, что узнал о смерти брата из газет. И только спустя несколько дней они получили письмо от его жены.
Выразить свое впечатление
Источник
Статья о тех людях, которые спасли мир почти 33 года назад во время ликвидации ужасного пожара на Чернобыльской АЭС.
Обычный день солнечной и теплой весны 1986 года ничего не предвещал плохого. Жители Припяти готовились к празднику 1-го мая.
Сотрудники пожарных станций ВПЧ-2 и ВПЧ-6, которые служили у Чернобыльской станции, в городе Припять и Чернобыль, как обычно заступили на дежурство 26 апреля, находясь мыслями на майских праздниках.
Но в 1:23 ночи на блоке номер 4 произошел взрыв, и все пожарные были подняты по тревоге.
Никто не готовился к радиации, никто не знал о опасности..
Уровни радиации на крыше ЧАЭС достигали сумасшедших цифр. В местах фон превышал нормы в 10 000 раз. Разрушенный реактор дышал «смертью».
Первый пожарные, прибывшие на атомную станцию, получили запредельные дозы радиации. Они приняли на себя первый удар. Некоторые из них поняли ужасную вещь в первые часы: реактор разрушен, в воздухе выбросы радиоактивных веществ. Но не отступили..
Первые пожарные, которые приняли на себя удар аварии на ЧАЭС
После того, как огонь был почти затушен уже на утро 26 апреля, 40 пожарных и работников ЧАЭС прибыли на скорой помощи в Медико санитарную часть города Припять. Признаки облучения были на лицо: тошнота, рвота, ожоги, металлический привкус во рту, припухлость лица, высокая температура..
Пожарный ЧАЭС, пострадавший после тушения 4-го блока
Родным и близким сообщили, что ребята получили «термические ожоги и газовое отравление». На тот момент еще никто не говорил о радиации. Одни боялись, другие не знали. Но СССР уже готовил документы для эвакуации населения в 30-ти километровой зоне вокруг ЧАЭС.
У Припятской больницы с утра 26 апреля собрались жены и родственники пострадавших на станции. Их успокоили, попросили принести молока и чистой одежды. Ведь костюмы пожарных зашкаливали от радиации. Всю одежду снесли подальше от людей в подвал больницы Припяти. Она по сей дей лежит в этих заброшенных и радиоактивных комнатах. И так же продолжает фонить:
Подвал Припятской больницы сегодня, вещи первых пожарных ЧАЭС
Сегодня уровни превышают норму в сотни раз:
Подвал больницы
В день эвакуации Припяти 27 апреля 1986 года все пострадавшие на аварии ЧАЭС были увезены в Москву, в больницу номер 6. С некоторыми отправились жены.
Одна из них была жена пожарного Василия Игнатенко — 22-летняя Людмила. В этом момент она была беременна..
Свадьба Василия и Людмилы Игнатенко
26 апреля Люда запомнила до мельчайших деталей. На следующий день в четыре часа утра они собирались ехать к родителям в Спирижье. Поэтому Василий взял отгул с четырех часов. Люда пришла с работы, зашла к нему в часть (она всегда заходила к мужу). В тот вечер она засиделась допоздна: шила халат. Часов в 12 ночи она услышала Васины шаги по лестнице. Он забежал в квартиру за будильником: «Поставлю на четыре часа, чтобы не проспать, вдруг задремлю». Поцеловал ее. Это был последний раз, когда муж был дома.
Авария случилась в 1. 26 ночи. Люда услышала шум, выскочила на балкон и увидела, как возле части выстроились пожарные машины. Возле них она заметила мечущуюся фигуру мужа. Тогда она закричала: «Вася, ты куда?» Он ответил: «Мы на пожар. Ложись, отдыхай, я скоро приеду». Почти сразу же она увидела пламя на ЧАЭС. Время шло: два часа, три, а муж все не возвращался. Конечно, спать Люда так и не легла. Она стояла на балконе и наблюдала, как пожарные машины подъезжали к станции. Она слышала шум на лестничной клетке: из их дома выходили пожарные, которых будили среди ночи.
Люда вместе с Таней, женой Виктора Кибенка, начальника караула припятской пожарной части, помчалась в больницу. В больницу никого не пускали, машины мельтешили туда-сюда. Только случайность позволила Люде повидаться с мужем. В коридоре она наткнулась на знакомую медсестру. «Ты почему здесь?» — спросила та. «У меня Вася тут, муж, он ведь пожарный». В глазах знакомой отразился такой ужас, что Люда испугалась. «К ним нельзя», — отрезала медсестра. — «Как нельзя? Почему? Что же, мне мужа нельзя увидеть». И Люда буквально вцепилась в нее, умоляя провести. Медсестра отвела ее в палату.
— Все его лицо, руки были опухшими, набрякшими, неестественными. Я кинулась к нему. — «Что случилось?» — «Мы надышались горящим битумом, отравились газами». «Что же тебе принести, Васенька», — спросила я, меня уже торопили врачи. Один врач, проходивший мимо, хмуро бросил: «Им нужно побольше молока, трехлитровую банку на каждого, у них отравление газами. » В палате находились все те шестеро, которые поднялись на самый верх: Вася, Виктор Кибенок, Володя Правик, Коля Ващук, Володя Тишура, Коля Титенок.
Василий Игнатенко на работе
Василий Игнатенко прожил до 13 мая. Как раз в этот день были похороны Виктора Кибенка, и Люда вместе с его женой поехала на кладбище, чтобы поддержать Таню. Она уже понимала, что скоро уйдет и Вася, и вызвала всех родных в Москву. В похоронном автобусе все женщины сидели в черных платках, а Люда все отказывалась его надевать.
— Он умер в 11. 15. Как раз в это время мне вдруг стало так больно: внезапная боль пронзила сердце. Я схватила черный платок и надела его. Таня наклонилась ко мне и стала успокаивать. Позже медсестры рассказали мне, что Вася меня звал. Они не знали, как его утихомирить. «Люся, Люся… », — с этими словами он умер.
Игнатенко, как и всех, хоронили в двух гробах — деревянном и цинковом. На Митинском кладбище похоронили 28 человек, похоронили рядом, могила к могиле. Спустя несколько лет могильные плиты сняли и залили бетоном, потому что радиоактивный фон был слишком велик. Поставили символичный памятник: человек заслоняет собой город от ядерного взрыва. На могилах стоят каменные барельефы с высеченными лицами.
Вечная память ГЕРОЯМ!!
Источник
Именно так выглядел больничный комплекс МСЧ-126 (медико-санитарная часть) до аварии
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ, СТАВТЕ ЛАЙКИ И ЗОВИТЕ ДРУЗЕЙ через СОЦ. СЕТИ!
Одно из самых страшных мест во всей Чернобыльской Зоне отчуждения — это вовсе не свалки брошенной техники, не пустые квартиры Припяти и даже не сама ЧАЭС. Это место — небольшой подвал в припятской медсанчасти №126, находящийся под одним из больничных корпусов. В этот подвал никогда не водят туристов, а во время обычных экскурсионных поездок в город про него даже не рассказывают, чтобы ни у кого не возникло идеи туда пробраться.
Сам подвал представляет собой узкий коридор длиной около 60-70 метров, вдоль стен которого проходят трубы отопления и водопровода, а также есть несколько боковых комнат — все они площадью не более 10-15 квадратных метров. Что же такого жуткого в этом подвале?
Холл поликлиники
Припятская медсанчасть №126 печально известна тем, что именно туда свозили для оказания первой помощи пожарных, тушивших Четвертый энергоблок ночью 26 апреля 1986 года, а также пострадавших работников станции. Почти все пожарные из расчетов лейтенанта Кибенка и лейтенанта Правика, героически тушившие в ту ночь пожар на АЭС, погибли в течение следующих двух недель, так как получили дозы радиации в несколько тысяч бэр — что в несколько раз превышает дозу в 500 бэр, уже являющуюся смертельной. Невозможно даже представить, во что превращается тело человека, получившего такую дозу — оно буквально «светится» радиацией, передает радиацию всему, к чему прикасается.
Той ночью при поступлении в больницу пожарных прежде всего раздели — так как их одежда, по сути, представляла собой уже не ткань, а «твердые радиоактивные отходы», а затем одежду бросили в подвал того больничного корпуса, где лежали пожарные. Думаю, это было самое правильное решение на тот момент — в городе просто не было таких мест, где эта одежда не представляла бы опасности. Переодевать пожарных должны были на санпропускнике АЭС, но он в ту ночь оказался закрытым — и все пришлось делать прямо в больнице.
Все вещи пожарных так до сих пор и лежат в больничном подвале.
Коридоры больничного комплекса. На полу валяются остатки медикаментов, матрасов и прочего медицинского оборудования.
Одно из самых тяжелых для личного восприятия мест в МСЧ-126. Те самые больничные палаты, которые приняли первых пострадавших в ту роковую ночь 26 апреля 1986 года.
К 6 часам утра (авария произошла в 1.23 ночи) уже было госпитализировано 108 человек из числа пожарных и работников станции. Еще 24 человека были помещены в больницу в течение 26 апреля. Пострадавших, находившихся в крайне тяжелом состоянии готовили к транспортировке в 6-ю клиническую больницу Москвы.
Около 6 часов утра скончался В. Н. Шашенок — работник станции. В ночь аварии дежурил в помещении, расположенном под питательным узлом реактора 4-го энергоблока.
Также в палаты доставляли пострадавших пожарных, тушивших огонь на 4-ом энергоблоке. Всего в первые минуты после аварии на станцию прибыло 28 человек, дежурные караулы ВПЧ-2 (военизированная пожарная часть — охрана Чернобыльской АЭС) и СВПЧ-6 (сводная военная пожарная часть — пожарная охрана города Припять).
Начальники дежурных караулов, прибывших на станцию в первые минуты после аварии. Слева — начальник караула СВПЧ-6, лейтенант внутренней службы В.Н. Кибенок. Справа — начальник караула ВПЧ-2 лейтенант В.П. Правик. Приняли непосредственное участие в организации тушения пожара на 4-ом энергоблоке.
Благодаря умелым действиям и личному мужеству офицеров, пожарным удалось частично локализовать огонь на крыше блока и не допустить распространение огня на соседний — 3-й энергоблок. Получили высокую дозу облучения, несовместимую с жизнью (порядка 600 рентген). Скончались 11 мая 1986 года в 6-й клинической больнице Москвы.
Медицинское заключение скончавшегося лейтенанта В.П. Правика.
За мужество, героизм и самоотверженные действия, проявленные при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС лейтенантам В. Правику и В. Кибенку было присвоено звание Герой Советского союза (посмертно).
Пожарные СВПЧ-6. Сверху — В. Игнатенко, В. Тишура. Внизу — Н. Ващук, Н. Титенок. Тушили пожар в реакторном отделении 4-го энергоблока. Скончались от высокой дозы облучения спустя две недели поле аварии в Москве. Наверное, самые тяжелые и жуткие предметы, которые только можно встретить в городе. Остатки обмундирования пожарных, тушивших пожар в ночь на 26 апреля.…
Вот и подобрались к самому жуткому объекту в Припяти-подвал больницы МСЧ-126. Почему это место жуткое? В больницу МСЧ-126 спустя несколько часов после аварии аварии, начиная с 4 часов утра привозили пострадавших со станции. Среди них был как сам персонал ЧАЭС, так и пожарные, ликвидировавшие пожар на крыше 4-го энергоблока.
Все вещи, включая обувь, верхнюю одежду пострадавших и белье, на котором они лежали, сбросили в подвал, так как от них изрядно *фонило*. Сам подвал достаточно небольшой, это вот такой длинный коридор, под потолком которого проходят трубы теплотрассы, обернутые теплоизоляцией.
Многих обладателей этих вещей уже давно нет в живых, несколько десятков человек, участвовавших в ликвидации пожара на 4-ом энергоблоке умерли мучительной смертью в течение двух недель в 6-й московской больнице.
Прошло много времени, но эти вещи по-прежнему заражены радиацией, фон просто запредельный.
Необходимо заметить, что в самой МСЧ-126 фон вполне себе нормальный. Больница входит в число объектов, которые включены в программу официальной туристической экскурсии. Посещать подвал МСЧ строго запрещено. И не только из-за высокого радиационного фона, там еще много различных химикатов и прочих мало пригодных для здоровья вещей.
Я не буду конкретизировать, как именно я туда попал, но настоятельно рекомендую смельчакам, все же решившихся посетить это место обязательно иметь бахилы и респиратор, как минимум.(На фото: тапочки, которые носили больные)
Раньше здесь можно было встретить и офицерские фуражки, подшлемники и много различных касок, но со временем эти предметы стали куда-то пропадать.
Какой максимальный фон можно намерять в подвале? По словам сталкеров, что посещали подвал, пол в некоторых местах подвала «светит» до 1-2 рентгена в час, это примерно в сто-двести тысяч раз выше нормы, и эти уровни являются реально опасными для здоровья
Помимо высоких уровней, сам источник радиационного загрязнения подвала очень «нехороший» — это мелкодисперсная и крайне радиоактивная пыль и частички топлива из Четвертого реактора, в этом подвале ей все буквально пропитано, пыль и частички летают в воздухе, от нее на 100 процентов не защитит ни противогаз, ни респиратор-лепесток.
Замер сапога пожарного, больше 30 миллирентген. Чтобы попонятнее — превышение естественного радиационного фона более, чем в 1000 раз (!)
Обладатели этих вещей получили дозу в 500-600 рентген! В самом подвале гнетущая атмосфера, зато не покидает ощущение определенной связи с той эпохой и конкретно с ночью 26 апреля 1986 года.
На полу валяются какие-то металлические баллоны, а слева виден вход в одну из боковых комнат.
Внутри одной из комнат валяются металлические больничные шкафы, стеллажи и прочее оборудование.
Внутри нескольких других — свалена та самая одежда пожарных и персонала станции. Уже на входе в комнату дозиметр показывает фон в несколько десятков тысяч микрорентген в час. Где-то на верхних этажах больницы валяется подшлемник одного из пожарных, «светящий» фоном в 80.000 микрорентген в час.
Жуткое и мрачное место. Далеко не все опытные посетители Зоны Отчуждения, которые ездили сюда уже больше 10 раз, решаются попасть в подвал МСЧ-126. Вернуться туда вообще хотят единицы. А желающих посетить среди моих знакомых почти не осталось.
Лично я спустился бы еще раз в *подвал смерти*. Наверное, все же побеждает интерес к истории и банальное любопытство. Но лично Вам я не советую туда спускаться, есть в мире куда более интересные и безопасные вещи.
Поднимаемся обратно из подвала и видим остаток подшлемника из подвала МСЧ-126, который непонятным образом оказался в холле больницы.
Как и любая вещь из подвала, подшлемник изрядно фонит.
Сохранилась и советская символика в больнице.
Актовый зал МСЧ-126.
Слева — Минеральная вода *Чернобыльская* — один из известных *артефактов* МСЧ-126. Отчетливо видна дата на бутылке — 26 апреля 1986 года.…
А закончить настоящий обзор, хотелось именно этим снимком. Беззаботные доаварийные годы…
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ! У МЕНЯ МНОГО ИНТЕРЕСНОГО!
Так же почитайте статьи о Чернобыле:
— 10 безумных теорий заговора, связанных с Чернобыльской катастрофой
— Чернобыльская зона в фотографиях Артура Бондаря
— Три человека, спасшие миллионы
— «Атомный полк»
Источник
26 апреля исполняется тридцать лет со страшной для нашей страны и других бывших республик Советского Союза даты — катастрофы на Чернобыльской атомной электростанции. Последствия этой трагедии мир вспоминает и «пожинает» до сих пор. Из 30-километровой зоны отчуждения вокруг атомной электростанции было выселено более 115 тысяч человек. В декабре 2003 г. Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла решение о провозглашении 26 апреля Международным днем памяти жертв радиационных аварий и катастроф. Сегодня, в день памяти событий на Чернобыльской АЭС, прежде всего, хочется рассказать о тех людях, которые первыми вступили в бой со страшной и неизведанной прежде катастрофой — пожаром на атомном реакторе. Речь о служащих пожарной охраны, которых уже нет в живых. Все они получили колоссальные дозы облучения и умерли, отдав свои жизни для того, чтобы жили другие.
Той страшной ночью с 25 на 26 апреля 1986 г. в четырех блоках атомной электростанции работали 176 человек. Это были дежурные сотрудники и работники ремонтных служб. Кроме того, 286 строителей находились на двух строящихся блоках — строительство шло ускоренными темпами и его было необходимо завершить как можно раньше, поэтому рабочие и трудились в ночные смены. В 1 час 24 минуты раздались два мощных взрыва в четвертом энергоблоке. Появившееся озоновое свечение наглядно свидетельствовало о колоссальной радиации, выбрасываемой с реактора. В результате взрыва обрушилось здание реактора. Погибли два человека. Оператор главных циркуляционных насосов Валерий Ходемчук так и не был найден, его тело было завалено обломками двух 130-тонных барабан-сепараторов. Работник пусконаладочного предприятия Владимир Шашенок умер от перелома позвоночника и ожогов тела в 6.00 в Припятской медсанчасти.
Уже в 1 час 28 минут к месту аварии — четвертому блоку АЭС — прибыл дежурный караул военизированной пожарной части № 2, охранявшей Чернобыльскую АЭС. В состав боевого расчета входили 14 пожарных, которыми командовал начальник караула лейтенант внутренней службы Владимир Павлович Правик (1962-1986). Начкар был совсем молодым человеком 23 лет от роду. В 1986 году ему должно было исполниться 24 года. Жизнь только начиналась, у лейтенанта Правика были молодая жена и дочь. За четыре года до катастрофы, в 1982 году, он завершил обучение в Черкасском пожарно-техническом училище МВД СССР и был выпущен в звании лейтенанта внутренней службы. Правика назначили начальником караула в военизированную пожарную часть № 2 Управления внутренних дел Киевского облисполкома, специализировавшуюся на охране от пожаров Чернобыльской атомной электростанции.
Под командованием Правика пожарные ВПЧ-2 стали тушить кровлю машинного зала. Однако, сил караула 2-й ВПЧ явно не хватало для борьбы с пожаром. Поэтому уже в 1 час 35 минут на место происшествия прибыл личный состав и техника караула СВПЧ-6 из Припяти — 10 пожарных под командованием начальника караула лейтенанта внутренней службы Виктора Николаевича Кибенка (1963-1986). Как и Владимир Правик, Виктор Кибенок был совсем молодым офицером. 23-летний лейтенант внутренней службы только в 1984 г. окончил то же, что и Правик Черкасское пожарно-техническое училище МВД СССР, после чего был распределен начальником караула 6-й военизированной пожарной части Управления внутренних дел Киевского облисполкома, занимавшуюся охраной от пожаров г. Припяти. 
Кстати, Кибенок был потомственным пожарным — его дед и отец также служили в пожарной охране, отец имел государственные награды за отвагу, проявленную при тушении пожаров. Виктор унаследовал мужество своих старших родственников. Люди Кибенка приступили к борьбе с пожаром на кровле, поднявшись по наружным пожарным лестницам.
В 1 час 40 минут к месту происшествия прибыл начальник военизированной пожарной части № 2, охранявшей Чернобыльскую АЭС, майор внутренней службы Леонид Петрович Телятников (1951-2004). В отличие от Кибенка и Правика, Телятников не был уроженцем Украины. Он родился в Казахстане, в Кустанайской области, поэтому и поступил в 1968 г. в Свердловское пожарно-техническое училище МВД СССР, которое окончил с отличием. Затем он окончил Высшую инженерную пожарно-техническую школу в Москве, некоторое время работал в пожарной охране Кустаная. В 1982 г. Телятников был переведен в Киевскую область УССР, где начал службу в пожарной части, охранявшей Чернобыльскую АЭС. В 1983 году он был назначен начальником военизированной пожарной части № 2 по охране Чернобыльской АЭС. Когда произошла авария, Телятников находился в отпуске, но за считанные минуты собрался и примчался на место катастрофы. Под его личным руководством были организованы разведка и тушение пожара.
Несмотря на то, что у пожарных не было дозиметров, они прекрасно понимали, что работают в зоне высокого радиоактивного излучения. Но для офицеров и пожарных ВПЧ-2 и СВПЧ-6 не было иного выбора — ведь они считали своим долгом и делом чести вступить в бой с последствиями страшного взрыва. Тушение пожара продолжалось до 6 часов 35 минут. За пять часов борьбы со страшным пожаром, караулы пожарных ликвидировали основные очаги горения на площади около 300 кв.метров. Руководство пожарной охраны, прибывшее к месту аварии, прекрасно понимало, что бойцы пожарной охраны, первыми вступившие в бой с пожаром на Чернобыльской АЭС — практически смертники. Они получили крайне высокие дозы облучения и нуждались в скорейшей медицинской помощи, хотя и она вряд ли могла им помочь. Уже в первой половине дня 26 апреля расчеты пожарных и их офицеры были отправлены на лечение в Москву. Среди отправленных на лечение были и Телятников, Правик, Кибенок, другие пожарные СВПЧ-2 и СВПЧ-6.
— памятник пожарным — ликвидаторам аварии на ЧАЭС
10 мая 1986 г. в больнице г. Москвы скончался сержант внутренней службы Владимир Иванович Тишура (1959-1986), служивший старшим пожарным в СВПЧ-6 г. Припяти. Лейтенант Владимир Павлович Правик, получивший крайне высокую дозу облучения, был отправлен в 6-ю клиническую больницу г. Москвы. Через две недели после катастрофы, 11 мая 1986 года, он скончался. Лейтенанту внутренней службы Правику было всего 23 года, у него остались молодая супруга Надежда и дочь Наталья. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1986 года за мужество, героизм и самоотверженные действия, проявленные при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, лейтенанту внутренней службы Правику Владимиру Павловичу было присвоено высокое звание Героя Советского Союза (посмертно).
В тот же день 11 мая 1986 г. в 6-й клинической больнице г. Москвы скончался и Виктор Николаевич Кибенок. Двадцатитрехлетнему лейтенанту внутренней службы Кибенку, получившему крайне высокую дозу облучения, 25 сентября 1986 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1986 года за мужество, героизм и самоотверженные действия, проявленные при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. У лейтенанта Кибенка осталась молодая супруга Татьяна.
Спустя два дня, 13 мая 1986 г., в больнице скончался и командир отделения СВПЧ-2 старший сержант внутренней службы Василий Иванович Игнатенко (1961-1986). Двадцатипятилетний пожарный был мастером спорта СССР. Он принимал самое непосредственное участие в тушении пожара. Беременная жена Василия Игнатенко Людмила не отходила от мужа в больнице и, получив дозу облучения, потеряла ребенка. Василий Игнатенко был награжден Орденом Красной Звезды. В 2006 г. он получил посмертно звание Героя Украины. 14 мая 1986 г. в больнице скончался сержант внутренней службы Николай Васильевич Ващук (1959-1986), служивший командиром отделения караула 2-й СВПЧ по охране Чернобыльской АЭС. 16 мая 1986 г., скончался старший сержант внутренней службы Николай Иванович Титенок (1962-1986) — пожарный СВПЧ-6 г. Припяти. У него остались жена Татьяна и сын Сережа.
Майору внутренней службы Леониду Петровичу Телятникову повезло больше, чем его сослуживцам. Он также получил высокую дозу облучения, но смог выжить. Боксер, победитель первенства Свердловского пожарно-технического училища, Телятников был очень крепким физически человеком. Возможно это его и спасло. Как и Кибенок, и Правик, майор Телятников был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. После лечения в Москве он переехал обратно в УССР — в Киев, продолжил службу во Внутренних войсках МВД СССР. Пожалуй, именно майор Телятников, руководивший тушением пожара на крыше четвертого блока, стал наиболее известным «чернобыльцем» не только советского, но и международного масштаба. Майора Леонида Телятникова даже приняла в своей резиденции премьер-министр Великобритании Маргарет Тетчер. Британский Союз пожарных вручил Леониду Петровичу медаль «За отвагу на пожаре». Именно Телятников стал едва ли не официальным представителем пожарных, тушивших пожар на Чернобыльской АЭС, представляя их на международных и отечественных мероприятиях.
После распада Советского Союза Леонид Телятников служил во Внутренних войсках МВД Украины, а в 1995 г. в звании генерал-майора внутренней службы ушел на пенсию — сказалось подорванное во время ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС здоровье. Леонид Петрович болел острой лучевой болезнью, ему делали операцию на челюсти, лицо героя Чернобыля разрушала папиллома. В 1998 г. Телятников возглавил Добровольное пожарное общество Киева. Леонид Петрович скончался 2 декабря 2004 г. от рака. У Леонида Петровича осталась супруга Лариса Ивановна. Один из двух сыновей Леонида Петровича Олег пошел по стопам отца, окончив пожарное училище. Другой, Михаил, стал юристом.
Всего же из 85 бойцов пожарной охраны, принимавших участие в тушении, около 50 пожарных подверглись высокому радиоактивному излучению и были госпитализированы. Разумеется, последствия ликвидации аварии на ЧАЭС впоследствии сказались на здоровье и продолжительности жизни даже тех пожарных, кому посчастливилось выжить в первые месяцы и годы после катастрофы.
— генерал-майор Максимчук
Говоря о ликвидаторах аварии на Чернобыльской АЭС, нельзя не упомянуть и хорошо известного деятеля отечественной пожарной охраны — генерал-майора внутренней службы Владимира Михайловича Максимчука. Весной 1986 г. Максимчук, тогда — подполковник внутренней службы, служил в должности начальника оперативно-тактического отдела Главного управления пожарной охраны МВД СССР. Он был включен в состав Правительственной комиссии по ликвидации последствий катастрофы и в начале мая 1986 г. командирован в Чернобыль для руководства ликвидацией последствий катастрофы. В ночь с 22 на 23 мая 1986 года, начался страшный пожар в помещениях главных циркуляционных насосов третьего и четвертого блока. В результате пожара могла произойти страшная катастрофа, по сравнению с которой события 26 апреля показались бы цветочками! И именно на долю подполковника Владимира Максимчука выпало непосредственное руководство тушением этого страшного пожара. Тушение пожара продолжалось 12 часов. Когда оно подходило к концу, получивший радиационную рану на ноге подполковник Максимчук уже едва мог стоять. С лучевыми ожогами голени и дыхательных путей его на носилках отнесли в машину и увезли в Киевский госпиталь МВД. К счастью, Владимиру Михайловичу удалось выжить. Он даже продолжил службу, в 1990 г. получил звание генерал-майора внутренней службы, работал первым заместителем начальника Главного управления пожарной охраны СССР. Последним местом его службы стала должность начальника Управления пожарной охраны г. Москвы, на которой он также сделал очень много для тушения пожаров в российской столице. Но болезнь давала о себе знать. Спустя восемь лет после катастрофы на ЧАЭС, 22 мая 1994 г., генерал Максимчук скончался.
Ликвидация последствий аварии на Чернобыльской АЭС заняла долгие годы. Можно считать, что она фактически не закончена и по сей день. Спустя три недели после аварии, 16 мая 1986 г., на заседании правительственной комиссии было принято решение о долговременной консервации разрушенного взрывами энергоблока. Спустя четыре дня Министерство среднего машиностроения СССР издало приказ «Об организации управления строительства на Чернобыльской АЭС». В соответствии с данным приказом, были начаты работы по строительству укрытия. Около 90 тысяч строителей — инженеров, техников, рабочих, было задействовано в грандиозном строительстве, продолжавшемся с июня по ноябрь 1986 года. 30 ноября 1986 года четвертый энергоблок Чернобыльской АЭС был принят на техническое обслуживание. Однако, несмотря на строительство укрытия, радиационное заражение постигло огромные территории Украины, Белоруссии и России. На Украине было загрязнено 41,75 тыс. кв.км., в Белоруссии — 46,6 тыс. кв.км., в России — 57,1 тыс. кв.км. Наибольшему загрязнению в России подверглись территории Брянской, Калужской, Тульской и Орловской областей.
Работы по снятию энергоблоков Чернобыльской атомной электростанции с эксплуатации продолжаются, по данным открытых источников СМИ, вплоть до настоящего времени. Сооружение «Укрытие», возведенное в 1986 г., должно быть заменено новым безопасным конфайнментом — многофункциональным комплексом, главной задачей которого является превращение «Укрытия» в экологически безопасную систему. Планируется полное снятие Чернобыльской атомной электростанции с эксплуатации к 2065 году. Однако, ввиду дестабилизации политической ситуации на Украине вследствие Евромайдана, существуют определенные сомнения в том, что эта работа может быть доведена до конца, особенно в тех политических и экономических условиях, в которых сегодня находится украинское государство.
Источник